Накамицу не уточнила название химического боевого агента, однако отметила, что вещество хранилось в крупных контейнерах на старом химическом заводе, что может означать незаявленную производственную деятельность в Сирии.
По ее словам, сирийская сторона настаивает на том, что данный объект никогда не использовался для производства химического оружия, однако Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) не принимает это заявление и режим Башара Асада должен объявить обо всех химических боевых агентах, производимых в регионе.
Ранее, 21 апреля, ОЗХО приняла проект резолюции о приостановке прав Сирии в организации.
В документе говорится, что режим Башара Асада в Сирии несет полную ответственность за применение химического оружия в районе Эль-Латамна в марте 2017 года и в районе Серакиб в феврале 2018 года.
В апреле 2020 года ОЗХО обнародовала первый отчет по Сирии.
ОЗХО сообщила, что 24 марта 2017 года в результате авиаудара истребителя Су-22, взлетевшего с авиабазы Шайрат, пострадали 16 человек.
Группа по расследованию и идентификации, созданная ОЗХО в 2018 году, в докладе от 2020 года впервые потребовала привлечения к ответственности сторонников Асада за преступления в Сирии.
12 апреля ОЗХО обнародовала второй доклад, в котором говорится, что армия Башара Асада в феврале 2018 года применила химическое оружие в районе Серакиб на северо-западе Сирии.
В ОЗХО пришли к заключению, что 4 февраля 2018 года ВВС режима Асада сбросили как минимум один боеприпас с химическим оружием на Серакиб.